![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
interview_anihttps://www.youtube.com/watch?v=b9dLeZQBqug
Источник (видео удалено): https://www.youtube.com/watch?v=eUOdfojnnuA
https://aillarionov.livejournal.com/1302259.html
May 23, 2022
00:00 - Интервью с Андреем Илларионовым
00:26 - Принятие ленд-лиза и $40 миллиардов помогут Украине?
03:47 - На что пойдут деньги, которые выделяют США для Украины?
06:30 - США помогают Украине недостаточно?
07:38 - Почему США выделяют недостаточно денег?
10:45 - О чём говорит молчание Байдена и его ближайшего окружения?
14:42 - Что может быть причиной того, что Байден задерживает подписание закона о выделении денежных средств для Украины?
22:20 - США сдают Украину?
25:03 - Окончание войны будет дипломатическим?
29:05 - Каким образом Украина может отбить оккупированные территории?
Расшифровка интервью А.Н. Илларионова с Викторией Панченко на канале «Знай 24» от 23.05.2022 года от nipastu.
Виктория Панченко: Приветствую всех на ютьюб-канале "Знай 24". Это проект "Что дальше?". Меня зовут Виктория Панченко. Я благодарю вас за то, что вы нас смотрите, ставите лайки и не забывайте нажимать колокольчик. Сегодня у нас в гостях Андрей Николаевич Илларионов. Здравствуйте!
Андрей Илларионов: Здравствуйте, Виктория.
Виктория Панченко: Андрей Николаевич, давайте начнем с такого вопроса. Очень многие писали о том, что ленд-лиз и "40 миллиардов" станут поворотным моментом в войне России против Украины. Действительно ли это так? Потому что когда начинаешь копаться, куда пойдут эти деньги, возникает очень много вопросов и очень много подводных камней, как оказывается.
Андрей Илларионов: Значит, прежде всего необходимо разделять ленд-лиз и пакет на 40 миллиардов. Это два разных законопроекта. Причем, если ленд-лиз уже подписан, одобрен, собственно говоря, и Сенатом, и Палатой представителей, подписан президентом Байденом, то пакет на 40 миллиардов одобрен лишь обеими палатами Конгресса, но еще не подписан Байденом. То, что он будет подписан - это очевидно, но просто это еще не произошло. Важно разделять, что это два разных закона и, соответственно, возможные поставки разной помощи, в том числе и прежде всего военной помощи Украине, по каждому из этих законов различаются.
Давайте начнем с того, что является наиболее очевидным. Законопроект на 40 миллиардов долларов. Хотя он называется законопроектом «О помощи Украине», помощь, которая по этому законопроекту предполагается непосредственно Украине, составляет всего лишь 17 миллиардов долларов.
Виктория Панченко: Куда идет оставшаяся сумма?
Андрей Илларионов: Остальные средства идут либо на пополнение запасов военных материалов в самих Соединенных Штатах Америки, либо же на пополнение запасов или на увеличение запасов военной техники и вооружения в других странах НАТО, некоторые из которых предоставляли свою помощь Украине, а некоторые не предоставляли.
Виктория Панченко: Это Балтика…
Андрей Илларионов: Это Балтика, это Польша, это Словакия и другие страны. Там не специфицировано. Кроме того, есть средства, которые направляются на продовольственную помощь во всем мире. Непонятно, что это имеется в виду, но это точно не Украине. Кроме того, предполагается выделить какую-то чудовищную сумму - 300 миллионов долларов на возобновление работы американского посольства в Украине. 300 миллионов долларов - какая-то совершенно запредельная сумма. И дело в том, что само посольство нисколько не пострадало. Из него просто уехали дипломаты, как мы знаем, в феврале. Затем сейчас временный поверенный Соединенных Штатов Америки в делах Украины госпожа Квин вернулась в посольство. Вернулись некоторые другие дипломатические сотрудники. На что теоретически можно потратить 300 миллионов долларов, не совсем понятно. Кроме того, есть еще довольно странные какие-то там пункты о пополнении каких-то фондов, которые не имеют никакого отношения к Украине вообще. Так что это довольно традиционно для Соединенных Штатов Америки, когда в закон под одним названием включается очень много разных статей, которые не имеют отношения к тому, какое название используется для этого закона.
Что касается… 17 миллиардов долларов - это тоже большая сумма. Надо просто быть аккуратным и сказать, что Украине предоставляется 17 миллиардов долларов. И тогда многие дискуссии, в том числе очень жаркого характера в Соединенных Штатах Америки, которые развернулись: "Боже мой! Сколько денег мы даем Украине! Целых 40 миллиардов!". Из этих 40 миллиардов по плану, если это произойдет, будет только 17.
Виктория Панченко: И правильно я понимаю, что эти деньги пойдут не только на военную помощь, но и на другие сферы жизнедеятельности Украины?
Андрей Илларионов: Да. Совершенно верно. Там достаточно большая цена выделяется на помощь беженцам, и это очень хорошо. Там есть и гуманитарная помощь, там есть медицинская помощь, там есть помощь на обустройство, есть помощь даже на обучение английскому языку. Да, это все идет туда. Ну, я не знаю... В этот момент, наверное, самое необходимое, что нужно украинским беженцам - это обучение английскому языку. Я не спорю, но это выбор американских конгрессменов. Это они формировали этот пакет, они наполняли его. Это их решение.
Но если говорить о чисто военной помощи Украине, то в рамках этих 40 миллиардов военной помощи предоставляется только 6 миллиардов долларов. Причем эти 6 миллиардов долларов точно расписаны на 5 месяцев до сентября. То есть это речь идёт в среднем в месяц 1,2 миллиарда долларов военной помощи.
Виктория Панченко: То есть это даже меньше, чем в самом начале войны?
Андрей Илларионов: Совершенно верно. В первые 2 месяца войны с 24 февраля по 27 апреля, есть сейчас точно эти данные, Соединенные Штаты предоставили военной помощи на 3,7 миллиарда долларов, то есть примерно 1,85 миллиарда долларов в месяц. Если никакой другой помощи, кроме этого законопроекта, не будет, то это означало бы снижение военной помощи, которую Соединенные Штаты оказывают Украине, примерно на 50% в месяц в среднем.
Правда, к этому надо добавить еще одно важное положение, потому что в этом же законе о 40 миллиардах долларов есть еще одна статья: 11 миллиардов долларов, которые не прописаны. Там не... Вот сама формулировка звучит очень туманно. Она говорит: на некую военную помощь без спецификации кому, когда, с каким содержанием. Можно предположить, что какая-то часть из этой помощи в 11 миллиардов долларов все-таки достанется Украине, не только другим странам, но и Украине. Но сказать, сколько именно и в какие сроки и какая именно помощь, сейчас мы не можем, потому что в самом законопроекте, в самом законе никакого пояснения на этот счет нет.
То есть, исходя из этого, минимальная сумма, которую Украина может и должна получить в качестве военной помощи, - это 6 миллиардов долларов. Максимальная... Ну, видимо, всю сумму точно не будут… Вся эта сумма - 11 миллиардов точно не будет направлена. Но какая-то часть из этого, возможно, также достанется Украине.
Виктория Панченко: Если вспомнить, сколько денег тратили на Афганистан, то это катастрофически мизерная сумма.
Андрей Илларионов: Совершенно верно, да. Даже если принять во внимание, что эти 6 миллиардов долларов точно будут выделены, даже если учесть, что до этого сейчас, на сегодняшний день Соединенные Штаты выдали военной помощи Украине на сумму в 3,9 миллиарда долларов. То есть в том случае, если мы посчитаем то, что уже выделено, и то, что планируется к выдаче, это будет 10 миллиардов долларов. Возможно, еще что-то из этого пакета в 11 миллиардов долларов. Ну, мы можем делать какие-то предположения, но если даже речь идет только об этих 10 миллиардах долларов, это будет меньше десятой части того, что Соединенные Штаты тратили в ходе Афганской войны ежегодно. Ежегодные расходы Соединенных Штатов Америки превышали 100 миллиардов долларов.
Виктория Панченко: Как вы думаете, почему Соединенные Штаты Америки так осторожничают с денежными ресурсами? Боятся или, наоборот, верят в незламність [несокрушимость] Украины?
Андрей Илларионов: Если позволите, я еще слово скажу по поводу ленд-лиза…
Виктория Панченко: Да, конечно.
Андрей Илларионов: …о котором вы вначале сказали, но не завершили. Дело в том, что хотя о ленд-лизе очень многое было сказано, эта новость встречена с большим энтузиазмом и в Украине, и среди всех сторонников и друзей Украины. Именно с этим законопроектом может получиться достаточно большая проблема. Почему?
Дело в том, что тот законопроект о ленд-лизе, который был подписан Байденом 9 мая, не похож на тот законопроект о ленд-лизе, тот закон о ленд-лизе, который был подписан в 1941 году президентом Рузвельтом и на основании которого предоставлялась помощь и Великобритании, и Советскому Союзу, и Китаю, и Франции, и другим странам. Прежде всего, инициатором того ленд-лиза был президент Соединенных Штатов Америки Рузвельт. Инициатором этого закона является Сенат, и этот законопроект был предложен для рассмотрения еще 19 января 2022 года, то есть еще даже до начала последней стадии путинского нападения на Украину. И, собственно, почему сенаторы тогда внесли этот законопроект? Потому что они видели, что администрация Байдена не делает ничего по защите Украины. И таким образом, они, с одной стороны, вели себя по принципу "не могу молчать, надо что-то делать". С другой стороны, пытались оказать давление, в том числе и с помощью тех инструментов, какие есть в распоряжении у сенаторов, путём принятия соответствующего закона, говоря: "Смотрите, у администрации есть все необходимые инструменты для оказания помощи. Дело остается только за администрацией."
Но за это время, с 19 января этого года до, по-моему, 6 мая 2022 года, когда об этом законе сказала пресс-секретарь Байдена Джен Псаки, ни один из сотрудников администрации Байдена ни слова не сказал про этот законопроект о ленд-лизе. То есть о законопроекте в 40 миллиардов долларов, а поначалу он был законопроект о 33 миллиардах долларов, говорили все. И говорил сам Байден, и неоднократно говорил - насколько это важно, насколько необходимо, нужно делать и так далее. Это было в центре внимания. Относительно закона о ленд-лизе ни один из сотрудников американской администрации, и прежде всего сам Байден, не сказали ни слова. Ну, кроме того, что Байден сказал и сделал 9 мая. Кстати говоря, он подписал этот закон, но не сказал, не сделал никакого заявления. Вот по поводу законопроекта о 40 миллиардов долларов он сделал уже несколько заявлений: тогда, когда вносил законопроект на 33 миллиарда, когда связывал его с другими законопроектами, когда развязывал с этими законопроектами, когда призывал Конгресс голосовать за него, когда... Ну, в общем, это было в центре внимания.
Виктория Панченко: О чём тогда говорит это молчание Байдена и его ближайшего окружения?
Андрей Илларионов: Это говорит о том, что это является не его дитятем, это является таким пасынком. И вот это демонстративное молчание, как говорят наши англосаксонские друзья, conspicuous silence - демонстративное молчание является, скажем так, не очень хорошим признаком, говорящим о том, что в планах или стратегии администрации, в общем, заметного места у этого закона нет. А возможно, его вообще нет.
Виктория Панченко: Но какой помощи?
Андрей Илларионов: Никакой помощи. Ни в какие строки, ни в какой последовательности. Но даже сама инфраструктура... Сейчас это уже не требуется, потому что помощь уже оказывается. Можно спорить - много, мало, в какие сроки, какая помощь. Но она оказывается. И самолеты, груженные в том числе военной помощью, регулярно садятся в некоторых европейских городах и регулярно, круглосуточно привозят те материалы, которые Соединенные Штаты предоставляют Украине. Поэтому самой этой инфраструктуры, неважно, технической инфраструктуры, юридической инфраструктуры... В январе 2022 года ее надо было создавать, ее не было, а в мае 2022 она уже существует. Поэтому я бы так был бы очень осторожен относительно перспектив закона о ленд-лизе. Я не исключил бы того, что, возможно, к нему, может быть, никто возвращаться не будет. Потому что все то, что необходимо было сделать для поставок, в том числе и быстрых поставок военной техники, военной помощи для Украины, уже создано. Опять-таки, мы посмотрим, что будет. В любом случае у Байдена есть 60 дней. И, как мы видим, даже по отношению к закону о 40 миллиардов долларов он не торопился подписывать его. Вместо 10 дней, в течение которых он должен был подписать этот закон после того, как за него проголосовала Палата представителей, он ждал еще не 10 дней, а 11 дней. Так что это такая проблема.
Теперь к вашему главному вопросу. Почему такое отношение? Не хочется заниматься спекуляциями, потому что это различные интерпретации того, как мы понимаем позицию администрации относительно помощи Украине. Но мы видели: и в прошлом году, и в начале этого года, скажем так, нынешняя администрация Соединенных Штатов Америки ну так не пылает особой любовью к Украине. То есть она пылает на словах, но не на деле. На словах она...
Виктория Панченко: Было за что. Давайте так, откровенно говорить. Вспомним с Хантером скандалы...
Андрей Илларионов: Ну, так это проблема не Украины. Эта проблема Хантера. А Украина здесь при чем? Украина оказывается жертвой здесь. Украина страдает. То есть никакой вины Украины в том, что Хантер Байден получил высокооплачиваемое место в одной из украинских компаний, получал соответствующие средства...
Виктория Панченко: А не может ли это быть причиной торможения сейчас принятия решений Байденом?
Андрей Илларионов: Вы знаете, такая гипотеза высказывалась неоднократно. Она постоянно воспроизводится. Мне кажется, если такое объяснение существует, то это будет только одним из целого ряда.
Именно Бёрнс 2-3 ноября прошлого года летал в Москву. И именно после того, как Бёрнс туда слетал, Путин предложил, обнародовал так называемый ультиматум Путина Западному миру. Потом господин Лавров, министр иностранных дел, рассказал, что это предложение о подготовке этого ультиматума им привез Бёрнс. А потом подтвердил в разговоре 7 декабря президент Байден. Это тот самый ультиматум, те проекты договоров о гарантиях безопасности, которые российский МИД подготовил для Соединенных Штатов Америки и для НАТО. Само это предложение привёз Бёрнс. Тот же самый Бёрнс в недавних своих выступлениях неоднократно говорил об этих встречах, которые он проводил в Москве, и о том, какие у него там… его понимание того, что делает Путин, как он готовил эту войну.
В общем, его позиция является, по крайней мере, абсолютно ясной. Он неоднократно это заявлял публично, написал в своих мемуарах: он жесточайший, не просто жесткий, не просто жестокий, а жесточайший противник вступления Украины в НАТО. Он жесточайший противник вступления Грузии в НАТО. Он жесточайший противник расширения НАТО за границы 1997 года. То есть все те страны, которые стали членами НАТО в Центральной и Восточной Европе, начиная с Польши, Чехии, Словакии, Венгрии, Балтийских государств, Болгарии, Румынии и так далее...
Дело в том, что автором идеи о супердержавах и о сферах влияния супердержав является тоже Бернс. А воплотителем этой идеи являлись Путин и Медведев, которые в июле 2008 года подготовили и потом приняли концепцию внешней политики России, где впервые (до этого этого не было) появляется концепция о сферах привилегированных интересов. А идея опять-таки о гарантиях безопасности для России, получается, предложена Бернсом. А воплощена Путиным. То есть мы в который раз сталкиваемся с одной и той же историей, что автором этих многих идей является Бернс, а воплотителем является Путин.
Кстати говоря, пользуясь случаем, хочу сказать, что если еще в первый месяц удельный вес Соединенных Штатов Америки во всей военной помощи, которая была оказана Украине, составляла, если мне память не изменяет, 52 или 53 %... Я имею в виду от всей помощи, которая оказывается всеми союзниками Украины в Европе и не только в Европе. По итогам двух месяцев этот удельный вес снизился до 38 %, а по итогам двух с половиной месяцев - до 31 %. Мы понимаем, что Соединенные Штаты - крупнейшая страна Западного мира, вне всякого сомнения, мощнейшая экономически, крупнейшая по военным расходам, по численности армии, по возможностям оказания военной помощи. Однако ее удельный вес, какой в подобной ситуации ожидался бы действительно ключевым, важнейшим, крупнейшим и точно превышающим 50 %, он регулярно снижается. Сейчас снизился ниже трети. А если мы посчитаем эти показатели в качестве удельного веса военных расходов каждой страны, то по этому показателю военная помощь Соединенных Штатов Украине меньше военной помощи Эстонии Украине в 61 раз. Ещё раз - не на 6 %, не 16 %, даже не в 6 раз, а в 61 раз. То есть такого просто невозможно себе припомнить по отношению ни к одному другому конфликту.
Виктория Панченко: Получается, Соединенные Штаты Америки, ну, грубо говоря, сдают Украину? Нет? Не так?
Андрей Илларионов: Вот я был бы сдержан вот в таких оценках. Я бы все-таки сказал, что позиция администрации является двойственной. Ещё раз, Соединенные Штаты оказывают помощь и оказывают помощь по некоторым направлениям очень важным. Например, те же самые гаубицы, про которые так много было всего сказано. Это важный вклад. Это действительно, это современное оружие, это качественное оружие, это оружие, которое снабжено, том числе и средствами транспортировки, снабжены боеприпасами. Соединенные Штаты оказывают обучение, тренировки украинским военнослужащим. Это идёт постоянная система. И действительно, украинские военные получают очень ценное образование, получают очень ценную технику, которая идет сразу же на линию фронта и используется.
То есть мой призыв заключался бы не в том, чтобы рисовать действия нынешней администрации только одной краской. Нужно видеть и одну, и другую сторону. И ту помощь, какую они оказывают, и те направления, по которым эта помощь оказывается гораздо меньше, чем могла быть и должна была быть - более запоздавшей, не той по содержанию. Вот, например, сейчас идет активная дискуссия относительно непоставок Соединенными Штатами реактивных систем залпового огня HIMARS. Вот украинская сторона многократно запрашивала это. Причем теперь уже речь идет не о закрытии неба, не о поставках самолетов. Это лишь реактивные системы залпового огня, которые так или иначе были практически обещаны американской стороной. И тем не менее сейчас по каким-то причинам американская администрация, администрация Байдена вдруг застеснялась, стала опасаться какой-то эскалации, какой она не опасалась еще несколько недель тому назад. То есть надо постоянно обращать на это внимание и со стороны украинских властей, и тогда, когда это возможно, необходимо оказывать давление и убеждать американских партнеров в необходимости поставок этого оружия.
Виктория Панченко: Но все равно дипломатическая сторона - она играет одну из ключевых ролей в окончании войны. И сам Зеленский говорил о том, что победа будет в бою, а концовка будет дипломатической, в дипломатическом направлении. Тогда возникает вопрос...
Андрей Илларионов: Хотя вы знаете что? В общем положении можно было бы согласиться с этой позицией, что вначале идут военные действия, затем они заканчивается дипломатией. Как общее правило, это верно. Однако с тем подходом, о котором заявил президент Украины буквально вчера или сегодня, я бы поспорил. Дело в том, что за последние уже почти три месяца ведущейся войны, как мне кажется, в украинском обществе сложился консенсус, по крайней мере, среди тех, кто имеет отношение к военным действиям, к военным экспертам, комментаторам. И эта концепция заключается в том, что Украина должна освободить всю оккупированную территорию по состоянию на 2013 или на 1991 год. Владимир Александрович в который раз говорит о том, что его целью является возвращение Украины к границам...
Виктория Панченко: 24 февраля...
Андрей Илларионов: ...23 февраля 2014 года. И это вызывает большие вопросы. В то время как… Еще раз скажу, я не слышал ни одного военного эксперта, как украинского, так, кстати говоря, и не только украинского, который бы возражал бы против этого. Более того, под этим есть очень серьезное обоснование. Потому что военные эксперты тоже абсолютно придерживаются консенсуса, понимают, что если не произвести освобождение всей территории, то этот плацдарм, который занят российскими оккупационными войсками, может быть, исходя из нашего печального опыта, точно будет использован Путиным для новых атак на Украину. И таким образом, та война, которую Украина переживает сегодня, может повториться или, точнее, практически гарантированно повторится в том случае, если этот плацдарм оставлен будет за путинскими войсками.
Поэтому важно не только одержать победу в этой войне. Важно обеспечить гарантии безопасности для Украины. Вот тут как раз термин "гарантии безопасности" абсолютно необходим, абсолютно правилен. Но только надо понимать правильно эти гарантии безопасности. Как понимать эти гарантии безопасности? Эти гарантии безопасности надо понимать как такое состояние дел, которое исключит или существенно снизит вероятность новых атак со стороны Путина на территорию Украины.
Виктория Панченко: Восемь лет мы этого добивались. Не получилось.
Андрей Илларионов: Ну, собственно, этим можно заниматься еще 80 лет. И никаких вообще признаков того, что Путин когда-либо делал какие-то заявления или какие-то намеки на то, что таким образом можно добиться – этого нет. То есть, иными словами, такая формулировка означала бы официальное согласие Украины, не только нынешнего президента, но и любого другого последующего президента с разделом страны и с сохранением оккупации территории Украины путинскими войсками.
Виктория Панченко: Да. Хорошо. Несмотря на то, что у нас есть определенные победы: Харьков наш и мы выходим на границу с Российской Федерацией, есть победы на северо-востоке Украины. Но тем не менее, если посмотреть на огневую мощь и на численность армии Российской Федерации, то здесь также возникает очень много вопросов. Мы немного уступаем. Вот как отбивать тогда все свои территории и возвращать Крым и Донбасс, и ту оккупированную часть, которая есть сейчас на юге Украины?
Андрей Илларионов: Вы абсолютно правы в том, что сейчас до победы, в том числе до военной победы, не говоря уже про дипломатическую победу, вообще еще не очень близко. Потому что, несмотря на все многочисленные заявления о стратегической победе Украины, которые мы слышим регулярно каждый день из уст тех наблюдателей, комментаторов и так далее, это является сейчас пока больше пожеланием, нежели реальностью. Победа обеспечивается в результате превосходства своих сил над противником. Этого превосходства сегодня у Украины нет. Надо об этом прямо и честно говорить...
Виктория Панченко: ...и честно говорить. Да.
Андрей Илларионов: Любой военный эксперт, который внимательно следит за ситуацией на поле боя, говорит о том, что у противника по-прежнему есть превосходство в силах, в численности. У него по-прежнему есть превосходство в боевой технике, у него по-прежнему есть то, что вы назвали огневой мощью. У противника по-прежнему сохраняется инициатива. Мы видим, что он ведет наступление. Например, сейчас в Луганской области и со стороны Попасной, и на Северском Донце, и в Северодонецке и Лисичанске, в направлении на Бахмут ведутся тяжелые бои. Тяжелые бои шли и продолжают идти вокруг острова Змеиный.
Территория Украины, значительная территория оккупирована уже даже после 24 февраля. И освобождены относительно значительные территории, но тем не менее освобождены в том числе и те территории, которые противник сильно не оборонял и где предпочел уйти. Например, на Киевском направлении, Черниговском, Сумском. Иными словами, пока сейчас еще инициатива находится на стороне противника.
Мы видим, что вооруженных сил Украины, способных оказывать эффективное сопротивление, не хватает. То есть, да, действительно, вооруженные силы Украины показали, продемонстрировали свою высокую выучку и мастерство и стратегические некоторые вещи, и тактические вещи, но их всё равно не хватает. Мы видим, что практически на каждом направлении украинские… не российские, а украинские эксперты и наблюдатели говорят: "превосходящие силы противника", "превосходящие силы противника", "превосходящие силы противника". Этого не должно быть.
О чем это говорит? Это говорит о том, что сколько бы мы не говорили, не думали о том, что они выдыхаются… Сколько раз мы слышали это: что агрессор выдыхается? Сколько бы мы не слышали о том, что у них нету резервов, что Путин собирает самые последние резервы… Но тем не менее они собирают эти резервы, и этих войск становится больше, и больше, и больше.
Виктория Панченко: Недостаточно, да.
Андрей Илларионов: Украина критически зависит от поставок вооружения от союзников. Соответственно, эти поставки должны быть на другом уровне.
Мы начали говорить о том, сколько поставлялось, сколько расходуется… Сколько нужно? Это важный вопрос. Мы можем делать разные оценки. Сейчас уже появились первые оценки того, сколько тратит Путин на войну. Моя оценка является в том, что Путин в этом году потратит на войну в Украине от 180 до 200 миллиардов долларов.
Виктория Панченко: Ну, значит, будем делать всё для того, чтобы сократить эту разницу.
Андрей Илларионов: Ну, в общем, действительно для того, чтобы необходимо было добиться... Необходимо, чтобы военные расходы Украины и союзников в этом году были бы не менее 100 миллиардов долларов. Это, я бы сказал, минимальное требование для того, чтобы обеспечить, по крайней мере, какой-то баланс в силах.
Виктория Панченко: Будем надеяться и верить, что это все-таки получится. Вам огромное спасибо, что вы сегодня к нам присоединились. Давайте поставим три точки здесь. Будем наблюдать за ситуацией в Украине и будем надеяться, что, естественно, это закончится победой украинской стороны, нашей страны.
